Едем из Рима в Фьюмичино обрадуешься когда доедем! говоришь все машины отвратительны шумят трясут укачивают воняют скоро будут другие повозки губы немного подрагивают помада скрыла мясистых гусениц их бабочки схлопнут крылья выпустят звук слипнуться сладостью скроют красными шторками сахар зубов нежную валторну горла лучше бы остались в Риме купались в фонтане расшвыривая брызги фотографировал лучше мой выход из фонтана за любые деньги пошли в оперу твой кларнет бывает фальшив скрипят стекла глаз когда поёшь не берёшь даже си второй октавы пялился бы ревнуя на прохожих оценивающих мои ноги вечером на каблуках шла бы за тобой нервным убегающим спешащим в шуме Рима наслаждалась мощной неуклюжестью когда страдаешь не имея изящной мелодии моего тела глупый не знающий что смычок груб нетерпелив как кузнечик шевелящий лапками безумно страшными шипами пугающий девочку выпрыгнувший из сачка нравится догнать схватить руку успокоить снова дразнить Фьюмичино бездушное море выпуклые волны ругань чаек ветер сдувающий пудру бессмысленные прыжки с вышки в пучину разве только свежая рыба горячий шоколад утром удушающе угрюмое хорошее настроение безнадёга радости мышц дефицит драмы угроза для любовного волнения ветер раздражения гонит поток надувающий парус преклонения Афродите безумное желание порвать тонкую тунику держится на голодном стоне Минотавра предлагаешь скучное путешествие почти по прямой вместо жутких скитаний в лабиринте отсутствия смысла злобный знающий справедливый Зевс запитает кривое зеркало взгляда оценивающего масштаб нервных возложений на жертвенник плоти ветви ног обовьют только раненного медведя стонущего от лицимерия предательства коварства изощренной подлости богине смешны заигрывания Кассандра нашептала помнишь все пассажи выстроены игрой на судьбе любящих полноту осеннего стола с дарами других дорогой! с дарами надломленных вместо всего мстительно дразнящего сырые простыни Фьюмичино скука солёной воды разве только сардинка мелькнёт намекая на драму погони этот отвратный экипаж без душа большого зеркала вазы с гортензией без скрипа крыши шуршания срываемого покрывала изгнания из рая ради дурацкой тонкой тропинки среди заросших кустарниками скамеек к полоске разделяющей мою твердь и твое море кладу руку на колено прекрасный день возможно оценишь жертву следовать в курортный ад конечно надо смотреть прямо оценивать дистанцию до другого экипажа похожего на лак моих ногтей облизываешь губы яркое солнце колеса журчат отбрасывая родник дороги назад впереди поворот с горы справа скользит стадо коз оставляя клубы чешуек чудесной пыли. Евгений Олевский 4 августа 2016, редакция май 2020 |